четверг, 01 марта 2012
смерть храмовникам!
Той ночью меня опять терзали кошмары. Май. Кромешная тьма. Весенний дождь. Глухая дорога. Слева леса и справа леса. Папин лексус. Свет фар от него. Свет фар впереди. Считанные секунды, уже ничего нельзя предпринять. Резкое столкновение. Удар. Утром выясняется, что папа был жив несколько часов, и ему ещё можно было помочь. Водитель рено логана погиб моментально. Моего папу задавило в перевёрнутой машине, он умирал и чувствовал боль. Самое ужасное. Он страдал. Думал о нас с мамой. В то время, как она засыпала с чужим мужчиной...
Я просыпалась в холодном поту со слезами на глазах. На прикроватной тумбочке стояли две фотографии, а посередине зажжённая свеча. Фотография отца. В тот вечер, он собирался к своему лучшему другу. У того утром намечалась свадьба, а Колин был свидетелем. Друг попросил его приехать пораньше. Для оказания моральной поддержки. Ох, если бы знал он тогда, чем это обернётся… В итоге свадьбу перенесли, и уже другу пришлось ехать к нам на похороны. Вот так легко торжество может обернуться в траур. Я узнала о гибели отца самая первая. Мне позвонили полицейские с места преступления, сказали, что увидели в контактах «доченька», а «любимой» не дозвонились – её телефон был отключен. Она, тогда как раз не ночевала дома, сославшись на то, раз папе можно ехать к другу, то почему бы ей не съездить с подругами в боулинг?... Я ничего не заподозрила, даже предположить не могла, наивно поверила маме и легла спать. Одна в пустом доме. Утром мне звонят полицейские и сообщают о смерти отца… Разбился в автокатастрофе, просто стечение обстоятельств. Глупое стечение обстоятельств. Уже даже не помню себя в тот момент, всё было, как в тумане. Я кричала, билась в истерике, отрицала. Может это просто чья-то сумасшедшая шутка? Может там что-то перепутали и это вовсе не мой папочка, а мой папочка давно у друга и они готовятся к свадьбе? Я совершенно не знала, что нужно делать. Что обычно делают в таких ситуациях? Я позвонила Лилиан. Фотография бабушки. Она всегда была очень сильной. Женщиной со стальными нервами, уверенной в себе. Мне казалось, её не пугает ничто, и она спокойно выдерживает любые злые шутки судьбы. Я не была уверена, что стоит звонить ей, это такой удар… Но ведь матери я тогда не дозвонилась бы. Бабушка бросила трубку не сказав не слова, а через двадцать минут она уже была у нас. Долго разговаривала с кем-то по телефону с очень серьёзным видом и постоянно хмурилась. Она не плакала… Она не показывала боли никак. Моя мать приехала только к полудню, пьяная и весёлая. Босиком – туфли несла в руках. Без одной серьги, с растрепанными волосами. Никогда не забуду, как бабушка посмотрела на неё… Через три дня состоялись похороны, их организацией целиком и полностью занималась бабушка. А вечером, после похорон она скончалась от сердечного приступа.
Это был двойной удар для меня. Бабушка умерла практически на глазах у меня. Я поссорилась с мамой и решила пожить у Лилиан какое-то время, чтобы отойти от смерти папы. Она даже отпросила меня на неделю у директора школы, несмотря на то, что на носу как раз были экзамены. Мы пообещали, что я сдам их летом. Я пошла в душ, а бабушка молча сидела в кресле. Когда я вышла из душа, она по-прежнему сидела в кресле. Я даже не сразу поняла, что она мертва.
После этого я, разумеется, переехала жить обратно в отчий дом. К матери. Которую готова была чуть ли не придушить… Она уже сошлась с этим своим. Любовником. Быстро же она оправилась от потери мужа. Оказывается, они проводили досуг вместе уже полгода!
А самое ужасное… Самое ужасное, то что с похорон бабушки прошло всего три дня. С похорон отца пять… А они все уже ведут себя так, как будто ничего не случилось. Мне тоже хотелось бы в это верить…
*
А утром мамин Кристофер (так звали этого… этого ужасного человека) поставил меня перед фактом. Сегодня вечером к нам гости приходит его дочь Мишель. Знакомиться с мачехой и сводной сестрой (это я, какой кошмар). А завтра она к нам и вовсе переедет. Я была в шоке и даже не знала, как на это отреагировать. Хотелось просто послать его куда подальше с этой его дочкой, но я не так воспитана. Я итак разговаривала с ним так максимально по-хамски, как могла. Ситуация. Мы стоим на нашей (не его!) кухне, Кристофер в спальных штанах и майке, я в пижаме и халате. Он улыбается и пьёт молоко, которое предназначалось мне. Моё любимое шоколадное молочко. Оно всегда было у мамы в списке покупок на первом месте. И вот выясняется, что этот… Ужасный человек. Тоже любит его пить! «Агата, ну ты же поделишься со своим новым папой?» - сказала она мне. Со своим новым папой… Новым папой! Да как она смеет так говорить! Если она с ним спит, это ещё не значит, что он мой «новый папа». У меня никогда не будет нового папы, у меня уже есть папа. Он погиб, но это не значит, что его у меня нет.
Мать весь день бегала и суетилась. Приготовила мясо по-французски и два каких-то салата, которые я решила даже не пробовать. Вырядилась в своё любимое золотистое платье и обула каблуки. Боже, зачем? Как ей объяснить, что мы не идём на какой-то светский приём, к нам идут и вовсе не на светский приём. Я не понимала… Моя мать действительно готова была принять дочь своего любовника? Легкомысленная модель. Высокая стройная шатенка с выразительными голубыми глазами – просто идеал для мужчин. Неужели ей нужно жить с этим… Этой свиньёй?!
Я никоим образом не готовилась к этому ужину. Более того, я даже не собиралась парадно одеваться и вести себя подобающим образом. Спуститься вниз, нехотя поздороваться и чуть-чуть поесть, потом подняться наверх и запереться в своей комнате всем видом выражая протест – вот, что входило в мои планы. Но суетливая мама крутилась возле меня и заставляла одеть платье. Я не поддавалась и она смирилась с тем, что я буду в шортах и укороченном кардигане. «Хотя бы волосы собери» - умоляла она. Я собрала высокий пучок и выгнала мать из комнаты. Не без труда, всё таки так обращаться с ней… Хоть она и чудовище, но она мой родитель. Хочу я того или нет. И мы прожили вместе восемнадцать лет, в любви и идиллии… Я любила её. Но и относится к ней после всего этого, как раньше – тоже не вариант.
*
В гостиной. Мама и Кристофер, нарядные, сидели на диване в ожидании. Стол был накрыт на четверых. Стоял тяжёлый запах жирного мяса, мне хотелось уйти в сад или побрызгать здесь освежителем воздуха. Я сидела с видом самого обиженного в мире человека, на подлокотнике дивана – они сидели на другом конце. О чём то увлечённо переговаривались между собой, искоса поглядывая на меня и улыбаясь. Мне было омерзительно видеть их рядом. С этим человеком она изменяла моему папе. Он изменял своей жене. Как им удаётся вообще так не думать о других? Жить в своё удовольствие? Им правда ни капли не стыдно? Машина подъехала к дому, мы услышали это и на противоположном конце дивана радостно подскочили. Мама принялась поправлять платье и причёску даже повернулась ко мне и открыла рот – я догадалась, что она хочет поинтересоваться о своём внешнем виде, но вовремя передумала и зашагала к входной двери. Кристофер уже выскочил на улицу встречать дочь.
Из открытой нараспашку двери дунул свежий весенний ветер. Он был с лёгким привкусом дождя, который прошёл ночью. Я увидела, как Кристофер помогает выходить своей дочери из машины. Рассмотреть её в надвигающейся темноте мне не удалось, и я вдруг подумала, что совершенно ничего о ней не знаю. Кроме того, что её зовут Мишель Браун и она дочь любовника моей мамы. Как мне реагировать на её появление? Мы теперь вроде, как сводные сёстры. Будем вместе жить. Спать в одной комнате, пока в её спальне не доделают косметический ремонт, затеянный мамой ещё задолго до всего этого. Предполагалось, что это будет гостевая. Я никогда не думала о возможности такого поворота событий и сейчас, глядя в темноту на короткий диалог отца с дочерью, осознала это. Крис за что - то прикрикнул на Мишель, а она по всей видимости попыталась оправдаться. Затем, они быстро и очень скованно обнялись в знак приветствия и зашагали ко входу. Мама стояла прямо напротив двери, сложив руки под животом и всем своим видом излучала счастье. Мне до сих пор не верилось, что она искренне рада всему этому.
Когда на вошедших упал свет, она сразу же кинулась к девушке с объятиями. Невысокая блондинка, примерно с меня ростом, худая. Гордо и уверенно держится, спокойное выражение лица. В её глазах абсолютно не было искры и взгляд казался очень потухшим и обречённым. Оттого ли это, что её обнимает моя мать? Или она всегда такая недовольная? Больше всего меня поразил наряд Мишель. Она решила надеть шорты, как и я. И свободную футболку с Микки Маусом... Хм, показывающим весьма неприличный жест. Заявиться в этом на встречу с якобы новой семьёй. На ужин. Прекрасно. Просто чудно. У меня нет слов! Я думала, что тут я выражаю протест и выгляжу неподобающе! Теперь вдруг оказывается, что не одна я. Мишель выглядела куда более неподобающе. Её футболка превзошла мою скромную, хотя и неподходящую к случаю, одежду. Честно, я ожидала, что она придёт в платье. Или строгом костюме. Наверно, этого от неё ожидали и родители. Что ж, даже не знаю, радоваться мне или нет, что я не одна тут одета протестующе?
Когда мама выпустила девушку из своих объятий, она сразу же заторопилась к столу и начала поправлять салфетки. А Мишель посмотрела на меня. Я видела, что ей неловко и чувствовала тоже самое. Встав с подлокотника дивана, я едва приблизилась к ней и вдруг «сестричка» выпалила: «Прошу принять мои соболезнования». Даже моя мать отвлеклась от своего увлекательнейшего занятия и удивлённо обернулась к нам. Уф. Вот уж не думала, что сегодня кто-нибудь упомянёт ужасные события недавнего времени. Но вероятнее всего, Мишель сказала это без издёвки… Может ей даже искренне жаль. Но мне не нужны сожаления! Впрочем, да, я понимала, что это просто дань уважения. Поэтому девушку можно считать оправданной в моих глазах, хотя я и скривилась от её соболезнований. – Спасибо. Она слегка прикусила нижнюю губу и мне понравилось, как наплевательски на всю эту затею родителей она выглядела. Чувствую, она думала о том же о чём и я, когда собиралась к нам. Меня осенило, что надо поздороваться, а то если я этого сейчас не сделаю, то она тем более. Просто нам скорее всего обеим это вовсе не нужно?... Чёрт, да у нас намного больше общего, чем я думала. Но всё же вежливее будет поздороваться, хотя я уверена, что она тоже уже знает моё имя и скорее всего не только имя. – Привет, Мишель. Я – Агата, но ты наверно это уже знаешь. Приятно познакомиться. Вдобавок, я слегка кивнула головой тоже в знак приветствия и знакомства. Мать позвала нас к столу, а Кристофер уже разливал шампанское по бокалам.
Семейный ужин. Раньше это было совсем по - другому. Мама, папа, я и Лилиан. Бабушка всегда приносила яблочный пирог - шарлотку, которую готовила просто восхитительно; папа делал свои фирменные молочные коктейли с шоколадом, клубникой и мятой. Я знаю рецепты, но так вкусно, как у них, у меня никогда не получалось и вряд ли уже когда – нибудь получится. Они вкладывали в свои шедевры любовь. И вот мы, всем дружным семейством, весело смеясь над шутками, понятными только нам одним, садимся за стол. Кушать бабушкину вкусно пахнущую и неповторимую на вкус шарлотку и запивать её папиными уникальными коктейлями. А мама всё красиво подавала, накрывала на стол и просто радовала глаз своей неотразимостью. Да, она красавица и была ещё красивее в те времена, до смерти папы. Она входила в комнату и в воздухе тут же веяло её французскими духами, она целовала меня в щёчку, встречая с школу и вечно твердила о вреде фаст – фуда. А сейчас ей наплевать на меня. И пахнет от неё уже даже не духами, а этим отвратительным Крисом… Семейный ужин. Вот и сейчас у нас как будто – бы семейный ужин. Семья, семья. Мама уверяет меня, что Кристофер и Мишель – теперь моя новая семья, но это не так. Я отрицала, и буду отрицать. Они могут стать её семьёй, но не моей.
Мы сели за стол в неловком молчании. Только шампанское, наполняющее бокалы, заполняло эту тишину. Я не буду пить. Ладно, если и выпью то только пол бокала, не больше. – Кристофер, мне неполный, - тихо и немного даже сквозь зубы, незаметно для самой себя (боже, как же я его ненавижу) попросила я его. Может это и смешно, но мне неприятно даже, что он прикасается к бокалу из которого я потом буду пить… Мама хлопотала над Мишель, которая сидела рядом с ней и прямо напротив меня. Предлагала ей мясо и рекламировала свои салаты, приготовленные видите ли по особому рецепту. Мол, они такие лёгкие и ты от них ни на грамм не поправишься, сколько не съешь. Я не стала класть себе жирное и к тому же, как я теперь рассмотрела, пригоревшее мясо. Никудышный из моей матери повар. Лучше бы обратилась ко мне, хотя и вряд ли согласилась бы готовить для таких гостей. Я положила себе два разных «ультралёгких» салата. Кристофер протянул мне мой бокал и я неохотно взяла его тремя пальцами. Кристофер и Бетани о чём-то спрашивали Мишель, но тихо и я слышала лишь обрывками. Неудивительно, они говорили обо мне. Советовали Мишель поговорить со своей новой сестрой, познакомиться, узнать меня получше. И тут я неожиданно, даже для самой себя решила взять инициативу в свои руки. – Мишель, а расскажи мне о себе. Мне бы очень хотелось узнать тебя поближе, мы как – никак жить теперь вместе будем, - я просто не могла не упомянуть этот огорчающий факт, - может ты чем – нибудь увлекаешься? Я увидела одобрительный взгляд мамы и мне, честное слово, захотелось наступить ей на ногу, чтобы так сильно не радовалась.
Я просыпалась в холодном поту со слезами на глазах. На прикроватной тумбочке стояли две фотографии, а посередине зажжённая свеча. Фотография отца. В тот вечер, он собирался к своему лучшему другу. У того утром намечалась свадьба, а Колин был свидетелем. Друг попросил его приехать пораньше. Для оказания моральной поддержки. Ох, если бы знал он тогда, чем это обернётся… В итоге свадьбу перенесли, и уже другу пришлось ехать к нам на похороны. Вот так легко торжество может обернуться в траур. Я узнала о гибели отца самая первая. Мне позвонили полицейские с места преступления, сказали, что увидели в контактах «доченька», а «любимой» не дозвонились – её телефон был отключен. Она, тогда как раз не ночевала дома, сославшись на то, раз папе можно ехать к другу, то почему бы ей не съездить с подругами в боулинг?... Я ничего не заподозрила, даже предположить не могла, наивно поверила маме и легла спать. Одна в пустом доме. Утром мне звонят полицейские и сообщают о смерти отца… Разбился в автокатастрофе, просто стечение обстоятельств. Глупое стечение обстоятельств. Уже даже не помню себя в тот момент, всё было, как в тумане. Я кричала, билась в истерике, отрицала. Может это просто чья-то сумасшедшая шутка? Может там что-то перепутали и это вовсе не мой папочка, а мой папочка давно у друга и они готовятся к свадьбе? Я совершенно не знала, что нужно делать. Что обычно делают в таких ситуациях? Я позвонила Лилиан. Фотография бабушки. Она всегда была очень сильной. Женщиной со стальными нервами, уверенной в себе. Мне казалось, её не пугает ничто, и она спокойно выдерживает любые злые шутки судьбы. Я не была уверена, что стоит звонить ей, это такой удар… Но ведь матери я тогда не дозвонилась бы. Бабушка бросила трубку не сказав не слова, а через двадцать минут она уже была у нас. Долго разговаривала с кем-то по телефону с очень серьёзным видом и постоянно хмурилась. Она не плакала… Она не показывала боли никак. Моя мать приехала только к полудню, пьяная и весёлая. Босиком – туфли несла в руках. Без одной серьги, с растрепанными волосами. Никогда не забуду, как бабушка посмотрела на неё… Через три дня состоялись похороны, их организацией целиком и полностью занималась бабушка. А вечером, после похорон она скончалась от сердечного приступа.
Это был двойной удар для меня. Бабушка умерла практически на глазах у меня. Я поссорилась с мамой и решила пожить у Лилиан какое-то время, чтобы отойти от смерти папы. Она даже отпросила меня на неделю у директора школы, несмотря на то, что на носу как раз были экзамены. Мы пообещали, что я сдам их летом. Я пошла в душ, а бабушка молча сидела в кресле. Когда я вышла из душа, она по-прежнему сидела в кресле. Я даже не сразу поняла, что она мертва.
После этого я, разумеется, переехала жить обратно в отчий дом. К матери. Которую готова была чуть ли не придушить… Она уже сошлась с этим своим. Любовником. Быстро же она оправилась от потери мужа. Оказывается, они проводили досуг вместе уже полгода!
А самое ужасное… Самое ужасное, то что с похорон бабушки прошло всего три дня. С похорон отца пять… А они все уже ведут себя так, как будто ничего не случилось. Мне тоже хотелось бы в это верить…
*
А утром мамин Кристофер (так звали этого… этого ужасного человека) поставил меня перед фактом. Сегодня вечером к нам гости приходит его дочь Мишель. Знакомиться с мачехой и сводной сестрой (это я, какой кошмар). А завтра она к нам и вовсе переедет. Я была в шоке и даже не знала, как на это отреагировать. Хотелось просто послать его куда подальше с этой его дочкой, но я не так воспитана. Я итак разговаривала с ним так максимально по-хамски, как могла. Ситуация. Мы стоим на нашей (не его!) кухне, Кристофер в спальных штанах и майке, я в пижаме и халате. Он улыбается и пьёт молоко, которое предназначалось мне. Моё любимое шоколадное молочко. Оно всегда было у мамы в списке покупок на первом месте. И вот выясняется, что этот… Ужасный человек. Тоже любит его пить! «Агата, ну ты же поделишься со своим новым папой?» - сказала она мне. Со своим новым папой… Новым папой! Да как она смеет так говорить! Если она с ним спит, это ещё не значит, что он мой «новый папа». У меня никогда не будет нового папы, у меня уже есть папа. Он погиб, но это не значит, что его у меня нет.
Мать весь день бегала и суетилась. Приготовила мясо по-французски и два каких-то салата, которые я решила даже не пробовать. Вырядилась в своё любимое золотистое платье и обула каблуки. Боже, зачем? Как ей объяснить, что мы не идём на какой-то светский приём, к нам идут и вовсе не на светский приём. Я не понимала… Моя мать действительно готова была принять дочь своего любовника? Легкомысленная модель. Высокая стройная шатенка с выразительными голубыми глазами – просто идеал для мужчин. Неужели ей нужно жить с этим… Этой свиньёй?!
Я никоим образом не готовилась к этому ужину. Более того, я даже не собиралась парадно одеваться и вести себя подобающим образом. Спуститься вниз, нехотя поздороваться и чуть-чуть поесть, потом подняться наверх и запереться в своей комнате всем видом выражая протест – вот, что входило в мои планы. Но суетливая мама крутилась возле меня и заставляла одеть платье. Я не поддавалась и она смирилась с тем, что я буду в шортах и укороченном кардигане. «Хотя бы волосы собери» - умоляла она. Я собрала высокий пучок и выгнала мать из комнаты. Не без труда, всё таки так обращаться с ней… Хоть она и чудовище, но она мой родитель. Хочу я того или нет. И мы прожили вместе восемнадцать лет, в любви и идиллии… Я любила её. Но и относится к ней после всего этого, как раньше – тоже не вариант.
*
В гостиной. Мама и Кристофер, нарядные, сидели на диване в ожидании. Стол был накрыт на четверых. Стоял тяжёлый запах жирного мяса, мне хотелось уйти в сад или побрызгать здесь освежителем воздуха. Я сидела с видом самого обиженного в мире человека, на подлокотнике дивана – они сидели на другом конце. О чём то увлечённо переговаривались между собой, искоса поглядывая на меня и улыбаясь. Мне было омерзительно видеть их рядом. С этим человеком она изменяла моему папе. Он изменял своей жене. Как им удаётся вообще так не думать о других? Жить в своё удовольствие? Им правда ни капли не стыдно? Машина подъехала к дому, мы услышали это и на противоположном конце дивана радостно подскочили. Мама принялась поправлять платье и причёску даже повернулась ко мне и открыла рот – я догадалась, что она хочет поинтересоваться о своём внешнем виде, но вовремя передумала и зашагала к входной двери. Кристофер уже выскочил на улицу встречать дочь.
Из открытой нараспашку двери дунул свежий весенний ветер. Он был с лёгким привкусом дождя, который прошёл ночью. Я увидела, как Кристофер помогает выходить своей дочери из машины. Рассмотреть её в надвигающейся темноте мне не удалось, и я вдруг подумала, что совершенно ничего о ней не знаю. Кроме того, что её зовут Мишель Браун и она дочь любовника моей мамы. Как мне реагировать на её появление? Мы теперь вроде, как сводные сёстры. Будем вместе жить. Спать в одной комнате, пока в её спальне не доделают косметический ремонт, затеянный мамой ещё задолго до всего этого. Предполагалось, что это будет гостевая. Я никогда не думала о возможности такого поворота событий и сейчас, глядя в темноту на короткий диалог отца с дочерью, осознала это. Крис за что - то прикрикнул на Мишель, а она по всей видимости попыталась оправдаться. Затем, они быстро и очень скованно обнялись в знак приветствия и зашагали ко входу. Мама стояла прямо напротив двери, сложив руки под животом и всем своим видом излучала счастье. Мне до сих пор не верилось, что она искренне рада всему этому.
Когда на вошедших упал свет, она сразу же кинулась к девушке с объятиями. Невысокая блондинка, примерно с меня ростом, худая. Гордо и уверенно держится, спокойное выражение лица. В её глазах абсолютно не было искры и взгляд казался очень потухшим и обречённым. Оттого ли это, что её обнимает моя мать? Или она всегда такая недовольная? Больше всего меня поразил наряд Мишель. Она решила надеть шорты, как и я. И свободную футболку с Микки Маусом... Хм, показывающим весьма неприличный жест. Заявиться в этом на встречу с якобы новой семьёй. На ужин. Прекрасно. Просто чудно. У меня нет слов! Я думала, что тут я выражаю протест и выгляжу неподобающе! Теперь вдруг оказывается, что не одна я. Мишель выглядела куда более неподобающе. Её футболка превзошла мою скромную, хотя и неподходящую к случаю, одежду. Честно, я ожидала, что она придёт в платье. Или строгом костюме. Наверно, этого от неё ожидали и родители. Что ж, даже не знаю, радоваться мне или нет, что я не одна тут одета протестующе?
Когда мама выпустила девушку из своих объятий, она сразу же заторопилась к столу и начала поправлять салфетки. А Мишель посмотрела на меня. Я видела, что ей неловко и чувствовала тоже самое. Встав с подлокотника дивана, я едва приблизилась к ней и вдруг «сестричка» выпалила: «Прошу принять мои соболезнования». Даже моя мать отвлеклась от своего увлекательнейшего занятия и удивлённо обернулась к нам. Уф. Вот уж не думала, что сегодня кто-нибудь упомянёт ужасные события недавнего времени. Но вероятнее всего, Мишель сказала это без издёвки… Может ей даже искренне жаль. Но мне не нужны сожаления! Впрочем, да, я понимала, что это просто дань уважения. Поэтому девушку можно считать оправданной в моих глазах, хотя я и скривилась от её соболезнований. – Спасибо. Она слегка прикусила нижнюю губу и мне понравилось, как наплевательски на всю эту затею родителей она выглядела. Чувствую, она думала о том же о чём и я, когда собиралась к нам. Меня осенило, что надо поздороваться, а то если я этого сейчас не сделаю, то она тем более. Просто нам скорее всего обеим это вовсе не нужно?... Чёрт, да у нас намного больше общего, чем я думала. Но всё же вежливее будет поздороваться, хотя я уверена, что она тоже уже знает моё имя и скорее всего не только имя. – Привет, Мишель. Я – Агата, но ты наверно это уже знаешь. Приятно познакомиться. Вдобавок, я слегка кивнула головой тоже в знак приветствия и знакомства. Мать позвала нас к столу, а Кристофер уже разливал шампанское по бокалам.
Семейный ужин. Раньше это было совсем по - другому. Мама, папа, я и Лилиан. Бабушка всегда приносила яблочный пирог - шарлотку, которую готовила просто восхитительно; папа делал свои фирменные молочные коктейли с шоколадом, клубникой и мятой. Я знаю рецепты, но так вкусно, как у них, у меня никогда не получалось и вряд ли уже когда – нибудь получится. Они вкладывали в свои шедевры любовь. И вот мы, всем дружным семейством, весело смеясь над шутками, понятными только нам одним, садимся за стол. Кушать бабушкину вкусно пахнущую и неповторимую на вкус шарлотку и запивать её папиными уникальными коктейлями. А мама всё красиво подавала, накрывала на стол и просто радовала глаз своей неотразимостью. Да, она красавица и была ещё красивее в те времена, до смерти папы. Она входила в комнату и в воздухе тут же веяло её французскими духами, она целовала меня в щёчку, встречая с школу и вечно твердила о вреде фаст – фуда. А сейчас ей наплевать на меня. И пахнет от неё уже даже не духами, а этим отвратительным Крисом… Семейный ужин. Вот и сейчас у нас как будто – бы семейный ужин. Семья, семья. Мама уверяет меня, что Кристофер и Мишель – теперь моя новая семья, но это не так. Я отрицала, и буду отрицать. Они могут стать её семьёй, но не моей.
Мы сели за стол в неловком молчании. Только шампанское, наполняющее бокалы, заполняло эту тишину. Я не буду пить. Ладно, если и выпью то только пол бокала, не больше. – Кристофер, мне неполный, - тихо и немного даже сквозь зубы, незаметно для самой себя (боже, как же я его ненавижу) попросила я его. Может это и смешно, но мне неприятно даже, что он прикасается к бокалу из которого я потом буду пить… Мама хлопотала над Мишель, которая сидела рядом с ней и прямо напротив меня. Предлагала ей мясо и рекламировала свои салаты, приготовленные видите ли по особому рецепту. Мол, они такие лёгкие и ты от них ни на грамм не поправишься, сколько не съешь. Я не стала класть себе жирное и к тому же, как я теперь рассмотрела, пригоревшее мясо. Никудышный из моей матери повар. Лучше бы обратилась ко мне, хотя и вряд ли согласилась бы готовить для таких гостей. Я положила себе два разных «ультралёгких» салата. Кристофер протянул мне мой бокал и я неохотно взяла его тремя пальцами. Кристофер и Бетани о чём-то спрашивали Мишель, но тихо и я слышала лишь обрывками. Неудивительно, они говорили обо мне. Советовали Мишель поговорить со своей новой сестрой, познакомиться, узнать меня получше. И тут я неожиданно, даже для самой себя решила взять инициативу в свои руки. – Мишель, а расскажи мне о себе. Мне бы очень хотелось узнать тебя поближе, мы как – никак жить теперь вместе будем, - я просто не могла не упомянуть этот огорчающий факт, - может ты чем – нибудь увлекаешься? Я увидела одобрительный взгляд мамы и мне, честное слово, захотелось наступить ей на ногу, чтобы так сильно не радовалась.
смерть храмовникам!
Маленькая Марли родилась в семье врача и модели. Не сказать, что она была ребёнком долгожданным, но молодая семья несказанно обрадовалась известию, что у них будет дочка. Имя ей дала бабушка, родители согласились безоговорочно.
Детство прошло без происшествий, не считая дважды в день рваных колготок и каждые две недели битых коленок. Девочка она была очень буйная, всегда куда-то залезала, куда не надо и на месте ей никогда не сиделось. Когда родители не знали, как справляться с гиперактивным ребёнком - Агату отправляли к бабушке Лилиан. Которая и научила её всему тому, что позже пригодилось в жизни. Бабушка была писательницей. Пусть и не очень известной и востребованной, но очень уважаемой в определённых кругах. Именно она привила Агате любовь к кулинарии и этот свойственный всем Марлоу аристократизм.
Случилось несчастье в семье Марлоу, когда в мае 2006 года, насмерть разбился в автокатастрофе отец Агаты Колин. Ей на той момент было 18 лет, возраст в котором очень рано терять родителей. Вслед за ним, узнав о смерти единственного сына, скончалась Лилиан. Долгое время после потери двух самых близких людей, Агата не могла прийти в себя. Отдалилась от друзей, понизилась успеваемость в школе. Начались бесконечные ссоры с матерью.
Которая, впрочем недолго горевала после смерти мужа и уже через несколько месяцев сошлась с мужчиной на два года моложе её. Как выяснилось потом, Бетани уже долгое время изменяла с ним покойному отцу Агаты. Они поженились, узнав, что скоро у них должен родиться ребёнок. Не в силах простить предательство матери, Агата окончательно рассорившись с ней, переезжает в квартиру покойной бабушки. Вскоре рождается Адели - сестра по матери.
Взрослая жизнь оказалась девушке по душе, хотя по началу и возникали трудности. Например, кран на кухне сломался. К счастью, по соседству проживали замечательные люди. Брат и сестра Сингеры. Энтони вызвался помочь и геройски починил кран. Кто знал, что вскоре "спасатель" окажется возлюбленным Агаты? Их отношения развивались медленно, но красиво. Там были и романтика, и страсть, и ссоры иногда (незначительные!).
Марли работала в издательском доме главным редактором и справлялась с работой очень успешно. Всё свободное время она проводила с Сингерами, больше друзей она даже не пыталась заводить. Хотя они с Энн часто недопонимали друг друга и даже ссорились из-за ревности к Тони (каким бы глупым это не казалось), всё-равно считали себя близкими подругами. Изредка Агата созванивалась с матерю, которую стала называть по имени, а один раз даже приехала навестить маленькую сестрёнку.
После аварии в которую попал Энтони, Сингеры решили уехать в Лос-Анджелес к своему отцу, а Агата просто не могла не поехать с ними. Тем-более Тони настаивал. Только вот, пообещав ему, что поедет, Марли не уточнила, что одна и раньше них. Планировался сюрприз. И вот оказавшись в Городе Ангелов, Агата поселилась в скромном отеле, даже не представляя, что сейчас возможно начинается новый этап её жизни.
Детство прошло без происшествий, не считая дважды в день рваных колготок и каждые две недели битых коленок. Девочка она была очень буйная, всегда куда-то залезала, куда не надо и на месте ей никогда не сиделось. Когда родители не знали, как справляться с гиперактивным ребёнком - Агату отправляли к бабушке Лилиан. Которая и научила её всему тому, что позже пригодилось в жизни. Бабушка была писательницей. Пусть и не очень известной и востребованной, но очень уважаемой в определённых кругах. Именно она привила Агате любовь к кулинарии и этот свойственный всем Марлоу аристократизм.
Случилось несчастье в семье Марлоу, когда в мае 2006 года, насмерть разбился в автокатастрофе отец Агаты Колин. Ей на той момент было 18 лет, возраст в котором очень рано терять родителей. Вслед за ним, узнав о смерти единственного сына, скончалась Лилиан. Долгое время после потери двух самых близких людей, Агата не могла прийти в себя. Отдалилась от друзей, понизилась успеваемость в школе. Начались бесконечные ссоры с матерью.
Которая, впрочем недолго горевала после смерти мужа и уже через несколько месяцев сошлась с мужчиной на два года моложе её. Как выяснилось потом, Бетани уже долгое время изменяла с ним покойному отцу Агаты. Они поженились, узнав, что скоро у них должен родиться ребёнок. Не в силах простить предательство матери, Агата окончательно рассорившись с ней, переезжает в квартиру покойной бабушки. Вскоре рождается Адели - сестра по матери.
Взрослая жизнь оказалась девушке по душе, хотя по началу и возникали трудности. Например, кран на кухне сломался. К счастью, по соседству проживали замечательные люди. Брат и сестра Сингеры. Энтони вызвался помочь и геройски починил кран. Кто знал, что вскоре "спасатель" окажется возлюбленным Агаты? Их отношения развивались медленно, но красиво. Там были и романтика, и страсть, и ссоры иногда (незначительные!).
Марли работала в издательском доме главным редактором и справлялась с работой очень успешно. Всё свободное время она проводила с Сингерами, больше друзей она даже не пыталась заводить. Хотя они с Энн часто недопонимали друг друга и даже ссорились из-за ревности к Тони (каким бы глупым это не казалось), всё-равно считали себя близкими подругами. Изредка Агата созванивалась с матерю, которую стала называть по имени, а один раз даже приехала навестить маленькую сестрёнку.
После аварии в которую попал Энтони, Сингеры решили уехать в Лос-Анджелес к своему отцу, а Агата просто не могла не поехать с ними. Тем-более Тони настаивал. Только вот, пообещав ему, что поедет, Марли не уточнила, что одна и раньше них. Планировался сюрприз. И вот оказавшись в Городе Ангелов, Агата поселилась в скромном отеле, даже не представляя, что сейчас возможно начинается новый этап её жизни.
смерть храмовникам!
Агата Марлоу. Воплощение доброты и нежности. Само её существование делает людей счастливыми. Конечно, приятно видеть рядом с собой вечно хохочущую девочку с лучезарной улыбкой, которая никогда не откажет в просьбе, не обманет, не подведёт, не предаст… Она милая, безумно милая, сравниться с ней могут только панды. Женственная, ещё ни разу не давала усомниться в этом. Очень легка в разговоре, быстро находит общий язык с людьми. Она просто чудо! Вот в таком вот плане люди говорят о Марлоу. Как видите, только хорошее. И правда, о ней наверно можно сказать больше хорошего, чем плохого.
Но сама же Агата не считает себя такой идеальной. Она вовсе не стремится к совершенству. Просто считает, что каждая девушка должна выглядеть хорошо, ухоженно. И ей просто приятно радовать окружающих своими добротой и шутками.
Истинная леди? Нет, нет. Леди не пьют пиво и не сидят в позе лотоса за обедом. Агата ненавидит эти свои привычки и каждый раз пытается бороться с ними. Но, о боже, как же это сложно! Только тсс, об этом никто не должен знать! Есть ещё три качества: нерешительность, застенчивость и доверчивость. Они также нелюбимы своей обладательницей. Да, её жутко раздражает, когда при просмотре мелодрам щёки наливаются румянцем, даже если это просто невинный поцелуй. Когда не получается сказать «нет» начальнику и приходится работать в выходной. А особенно, когда обманывает человек, которому она поверила! Сотни, нет тысячи раз, Марлоу говорила себе: «надо меньше верить людям! Доверяй, но проверяй», ни разу это не сработало. И тысячный раз девушка остаётся обманутой, поверженной и сокрушённой.
А сокрушить её так же легко, как обмануть. Агата нежна и ранима, словно ребёнок. Достаточно одного плохого слова, неудачной шутки и она обижена на Вас. Возможно, прямо сейчас она не покажет этого, но придя домой начнёт рыдать и проклинать тот день, когда познакомилась с Вами. Увидела на улице бездомного котёнка или трёхлапую собаку – сразу в слёзы. И это будет, поверьте на слово и никогда не проверяйте, настоящая истерика. Стихийное бедствие! И успокоить её будет просто невозможно. Лучше отойти на безопасное расстояние и даже не пытаться.
Теперь немного о вкусах и предпочтениях Марлоу. Чтение книг, чай, готовка и песни группы «The Pierces» - всё, что надо для счастья. Любит острое, не переносит сладкое и солёное. Мясу предпочитает рыбу. Не любит яркий макияж. Джинсы носит чаще юбок. Любимый цвет – зелёный. Не любит чёрный. Аромат – «Marry me!» от Lanvin. Не пьёт кофе. Обожает свою работу, хотя трудоголиком по сути вовсе не является.
Наверное, Агата Марлоу всегда будет нравится людям. Лучезарная улыбка, воздушная походка, звонкий смех и короткая стрижка… Всегда будут вызывать восхищение у окружающих. Многие могут считать её не от мира сего, не воспринимать в серьёз и смеяться над по-детски наивным разговором. Но она не изменится и всегда будет такой нежной девочкой Марли.
Но сама же Агата не считает себя такой идеальной. Она вовсе не стремится к совершенству. Просто считает, что каждая девушка должна выглядеть хорошо, ухоженно. И ей просто приятно радовать окружающих своими добротой и шутками.
Истинная леди? Нет, нет. Леди не пьют пиво и не сидят в позе лотоса за обедом. Агата ненавидит эти свои привычки и каждый раз пытается бороться с ними. Но, о боже, как же это сложно! Только тсс, об этом никто не должен знать! Есть ещё три качества: нерешительность, застенчивость и доверчивость. Они также нелюбимы своей обладательницей. Да, её жутко раздражает, когда при просмотре мелодрам щёки наливаются румянцем, даже если это просто невинный поцелуй. Когда не получается сказать «нет» начальнику и приходится работать в выходной. А особенно, когда обманывает человек, которому она поверила! Сотни, нет тысячи раз, Марлоу говорила себе: «надо меньше верить людям! Доверяй, но проверяй», ни разу это не сработало. И тысячный раз девушка остаётся обманутой, поверженной и сокрушённой.
А сокрушить её так же легко, как обмануть. Агата нежна и ранима, словно ребёнок. Достаточно одного плохого слова, неудачной шутки и она обижена на Вас. Возможно, прямо сейчас она не покажет этого, но придя домой начнёт рыдать и проклинать тот день, когда познакомилась с Вами. Увидела на улице бездомного котёнка или трёхлапую собаку – сразу в слёзы. И это будет, поверьте на слово и никогда не проверяйте, настоящая истерика. Стихийное бедствие! И успокоить её будет просто невозможно. Лучше отойти на безопасное расстояние и даже не пытаться.
Теперь немного о вкусах и предпочтениях Марлоу. Чтение книг, чай, готовка и песни группы «The Pierces» - всё, что надо для счастья. Любит острое, не переносит сладкое и солёное. Мясу предпочитает рыбу. Не любит яркий макияж. Джинсы носит чаще юбок. Любимый цвет – зелёный. Не любит чёрный. Аромат – «Marry me!» от Lanvin. Не пьёт кофе. Обожает свою работу, хотя трудоголиком по сути вовсе не является.
Наверное, Агата Марлоу всегда будет нравится людям. Лучезарная улыбка, воздушная походка, звонкий смех и короткая стрижка… Всегда будут вызывать восхищение у окружающих. Многие могут считать её не от мира сего, не воспринимать в серьёз и смеяться над по-детски наивным разговором. Но она не изменится и всегда будет такой нежной девочкой Марли.
смерть храмовникам!
Каждый день я вижу сны.
Бетани Хоук.
______________________
Краткая повесть в нескольких главах.
Главной героиней является Бетани, которую храмовники таки забрали в Круг. Вся столь в том, что на нервной почве, красавица - магесса начинает каждый видеть сны о жизни Хоук. Будто бы наблюдает за ней со стороны.
Вот начало первой главы. Это первый вариант того самого письма.
Сама глава будет готова совсем скоро, планирую выложить через несколько дней.
______________________
Глава I. Письма
«- Липс, я скучаю. Ты даже не представляешь, как я скучаю. Как мне плохо без твоего лукавого взгляда в знак одобрения, такого как когда я обыгрываю Авелин в карты, и она по правилам игры снимает с себя рубашку, обнажая нижнее белье. Я надолго запомнила эту игру, но не только по этому. Это был мой последний вечер с тобой, ну и с ребятами тоже. Тогда все так смеялись! Даже сейчас, когда вспоминаю, мне становится весело. Ты тогда смеялась больше всех. Варрик не ошибся с кличкой, хохотушка.
Тяжело, без твоей поддержки. Хочу положить голову тебе на колени, чтобы ты гладила меня и нашёптывала слова утешения. Ласковые – преласковые, такие неестественные для тебя. Я знаю, я единственная, кому ты такое говоришь. Без шуток, без твоей обычной на-всё-наплевательской манеры. Мне в какой – то степени это льстит. Хочу. Хочу чувствовать твои руки в своих волосах. Но когда опускаю голову, с горечью осознаю, что лежу на подушке. Большой, как наш Волкодав, мягкой и пушистой, как снег в Ферелдене. На ней вышиты удивительной красоты цветы. Оранжевые. Тебе бы понравились. Наверное, подушки – единственное, что хорошо в Круге.
Прошу не вини себя. Знаю же, что терзаешься мыслями о том, что вернись ты на несколько дней раньше, этого бы не случилось и прочее в этом роде. Поверь, если храмовники узнали обо мне – ты уже ничего не могла исправить. Надеюсь, ты понимаешь это, сестрёнка. Ты всегда меня оберегала, но это видимо был не тот случай. Липс, ты не всемогущая, как бы тебе этого не хотелось. Варрик слегка преувеличивает в своих рассказах, только не сильно расстраивайся. Ох… Я просто пытаюсь донести до тебя, что ты не виновата. Если не веришь мне – поверишь Андерсу и Мерриль, когда храмовники прослышат о Сером Страже – отступнике, открывшим нелегальную лечебницу в катакомбах под городом и о эльфийке – Маге Крови. Ты ни – че – го не успеешь предпринять, когда к ним заявятся храмовники с внушающим аргументом, что наши друзья обязаны отправится в Круг – оружием, под прикрытием законов и Церкви. Впрочем, не буду тебя пугать, ведь искренне надеюсь, что ты этого не допустишь.
Думаю, хочешь узнать, каково живётся в Круге, да? Здесь ужасно. Хуже, чем в эльфинаже Денерима. Клянусь, это самое скверное место на свете! Истязания. Будет не лень – возьми почитай книгу на эту тему, как - нибудь на досуге. Не понимаю, зачем им нужно было это, но меня буквально сказать загнали в тень, словно виверна в клетку. С демонами сражаться заставили, нет ну ты представляешь! Но и это не самое ужасное, что необходимо выполнить для того чтобы пройти этот отвратительный ритуал, гордо именуемый у них Истязаниями. К сожалению, я не могу рассказать тебе обо всём, как бы не хотела этого. Даже написать не могу, увы.
Когда меня забирали храмовники… Больнее всего мне вспоминать мамин крик отчаяния, когда меня уводили. Я слышала его уже второй раз. Поводом для первого, уверена ты помнишь, послужила смерть братишки. При мысли об этом мне стало не по себе. Мама рыдала так, как будто видит меня последний раз. На подсознательном уровне я слышала «прощай» в её стонах. Передай ей, что у меня всё хорошо. У нас всё будет хорошо. Мы обязательно увидимся вновь, чтобы больше не расставаться никогда. Только верь в это, верь, как верю я. Вот выберусь из этого адского места, увижу тебя и маму!...
Я в мечтах вижу сцену нашей встречи. Ты ни капли не изменилась, разве что волосы немного отрасли. Но ведь и у меня тоже. Обязательно будет идти дождь, потому что небо будет лить слёзы от счастья, глядя на воссоединение любимых сестёр. Идёшь из таверны, но не пьяна. Да, это трудно поверить, но сегодня ты не выпивала. Вижу тебя со спины, по телу проходит дрожь, я кидаюсь к тебе, и тут ты оборачиваешься… Шок не более трёх секунд, после чего ты со всех сил обнимаешь меня, отрываешь от земли и начинаешь кружить. Слёзы в моих и твоих глазах. Обещание больше никогда не расставаться…»
Бетани Хоук.
______________________
Краткая повесть в нескольких главах.
Главной героиней является Бетани, которую храмовники таки забрали в Круг. Вся столь в том, что на нервной почве, красавица - магесса начинает каждый видеть сны о жизни Хоук. Будто бы наблюдает за ней со стороны.
Вот начало первой главы. Это первый вариант того самого письма.
Сама глава будет готова совсем скоро, планирую выложить через несколько дней.
______________________
Глава I. Письма
«- Липс, я скучаю. Ты даже не представляешь, как я скучаю. Как мне плохо без твоего лукавого взгляда в знак одобрения, такого как когда я обыгрываю Авелин в карты, и она по правилам игры снимает с себя рубашку, обнажая нижнее белье. Я надолго запомнила эту игру, но не только по этому. Это был мой последний вечер с тобой, ну и с ребятами тоже. Тогда все так смеялись! Даже сейчас, когда вспоминаю, мне становится весело. Ты тогда смеялась больше всех. Варрик не ошибся с кличкой, хохотушка.
Тяжело, без твоей поддержки. Хочу положить голову тебе на колени, чтобы ты гладила меня и нашёптывала слова утешения. Ласковые – преласковые, такие неестественные для тебя. Я знаю, я единственная, кому ты такое говоришь. Без шуток, без твоей обычной на-всё-наплевательской манеры. Мне в какой – то степени это льстит. Хочу. Хочу чувствовать твои руки в своих волосах. Но когда опускаю голову, с горечью осознаю, что лежу на подушке. Большой, как наш Волкодав, мягкой и пушистой, как снег в Ферелдене. На ней вышиты удивительной красоты цветы. Оранжевые. Тебе бы понравились. Наверное, подушки – единственное, что хорошо в Круге.
Прошу не вини себя. Знаю же, что терзаешься мыслями о том, что вернись ты на несколько дней раньше, этого бы не случилось и прочее в этом роде. Поверь, если храмовники узнали обо мне – ты уже ничего не могла исправить. Надеюсь, ты понимаешь это, сестрёнка. Ты всегда меня оберегала, но это видимо был не тот случай. Липс, ты не всемогущая, как бы тебе этого не хотелось. Варрик слегка преувеличивает в своих рассказах, только не сильно расстраивайся. Ох… Я просто пытаюсь донести до тебя, что ты не виновата. Если не веришь мне – поверишь Андерсу и Мерриль, когда храмовники прослышат о Сером Страже – отступнике, открывшим нелегальную лечебницу в катакомбах под городом и о эльфийке – Маге Крови. Ты ни – че – го не успеешь предпринять, когда к ним заявятся храмовники с внушающим аргументом, что наши друзья обязаны отправится в Круг – оружием, под прикрытием законов и Церкви. Впрочем, не буду тебя пугать, ведь искренне надеюсь, что ты этого не допустишь.
Думаю, хочешь узнать, каково живётся в Круге, да? Здесь ужасно. Хуже, чем в эльфинаже Денерима. Клянусь, это самое скверное место на свете! Истязания. Будет не лень – возьми почитай книгу на эту тему, как - нибудь на досуге. Не понимаю, зачем им нужно было это, но меня буквально сказать загнали в тень, словно виверна в клетку. С демонами сражаться заставили, нет ну ты представляешь! Но и это не самое ужасное, что необходимо выполнить для того чтобы пройти этот отвратительный ритуал, гордо именуемый у них Истязаниями. К сожалению, я не могу рассказать тебе обо всём, как бы не хотела этого. Даже написать не могу, увы.
Когда меня забирали храмовники… Больнее всего мне вспоминать мамин крик отчаяния, когда меня уводили. Я слышала его уже второй раз. Поводом для первого, уверена ты помнишь, послужила смерть братишки. При мысли об этом мне стало не по себе. Мама рыдала так, как будто видит меня последний раз. На подсознательном уровне я слышала «прощай» в её стонах. Передай ей, что у меня всё хорошо. У нас всё будет хорошо. Мы обязательно увидимся вновь, чтобы больше не расставаться никогда. Только верь в это, верь, как верю я. Вот выберусь из этого адского места, увижу тебя и маму!...
Я в мечтах вижу сцену нашей встречи. Ты ни капли не изменилась, разве что волосы немного отрасли. Но ведь и у меня тоже. Обязательно будет идти дождь, потому что небо будет лить слёзы от счастья, глядя на воссоединение любимых сестёр. Идёшь из таверны, но не пьяна. Да, это трудно поверить, но сегодня ты не выпивала. Вижу тебя со спины, по телу проходит дрожь, я кидаюсь к тебе, и тут ты оборачиваешься… Шок не более трёх секунд, после чего ты со всех сил обнимаешь меня, отрываешь от земли и начинаешь кружить. Слёзы в моих и твоих глазах. Обещание больше никогда не расставаться…»
смерть храмовникам!
Мы ужинали в молчании: у нас с Бетани был тяжёлый день, а мама с Гамленом поругались из-за условий, в которых нам сейчас приходиться жить. Всюду грязь, пыль, обрывки ткани и бумаги, протухший сыр. А от сна на полу у меня уже, за одну ночь, неимоверно болит спина. Что же дальше? А ведь, всё было бы хорошо, если бы мой дражайший дядюшка не пропил и не проиграл имение Амеллов и все деньги. В конец, маму вывело то, как он обращался с нашим любимцем, псом по кличке Волкодав.
Я лениво ковыряла курицу вилкой. Бетани, незаметно для мамы, скармливала свою Волкодаву.
Внезапно тишину нарушил хриплый голос Гамлена.
- Лиандра...
- Я не хочу с тобой разговаривать, Гамлен.
Дядя фыркнул, хотя это больше было похоже на хрюканье большого дикого кабана. Он мне омерзителен.
- Подумаешь. Я просто хотел кое-что прояснить. У тебя ведь, кажется, был ещё сын?
Неожиданно.
Ох, если бы только Гамлен знал, что он сейчас натворил. Ведь это удар в спину, для нас всех. От удивления и страха, я уронила вилку и посмотрела на сестру. Её глаза сейчас были похожи на большие-большие озёра. Казалось, будто в них тонет мир вокруг. Но я знала, что она не будет плакать. Она просто молча провожала взглядом, убегающую рыдать в припадках, маму.
- А что я такого сказал?, - обгладывая косточку, проворчал дядя.
Бет обречённо покачала головой, поднялась и направилась к двери. Бесшумно закрыв её за собой, она скрылась в ночи трущоб Нижнего Города. "Да, сестрёнка, я знаю о чём ты думаешь".
От одного взгляда на эту свинью, Гамлена, сопящего носом и преспокойно попивающего из маминой кружки, во мне вспыхнула ярость. Я вскочила из-за стола, так что стул отлетел от меня на два метра.
- Да ты хоть знаешь, что ты сейчас натворил!
Дядя удивлённо посмотрел на меня.
- Дай-ка угадаю... Это как-то связано с тем, что я спросил Лиандру о сыне?
- Да. - я продолжала прожигать его взглядом.
Поняв, что его этим не проберешь, я сдалась.
В соседней комнате закричала мама. Я слышала, как она билась в истерике, рыдала, рвала на себе волосы и проклинала всех на свете. Интересно, куда ушла Бетани?
Всё это, оживило в моей памяти, тот день, когда мы бежали из Лотеринга, когда мы встретили Авелин, согласились на предложение таинственной ведьмы... И когда... Умер наш брат.
Воспоминания вонзались в меня со страшной болью.
Всё в огне, позади нас горы трупов порождений тьмы, позади нас наша родина, наш дом. А перед нами огромное, страшное существо, капающее на нас слюнями. Огр. Он зарычал на нас и бросился к маме. Карвер забегал глазами и недолго думая, кинулся к чудовищу, вонзив клинок ему в ногу. Огр зарычал и схватил Карвера своими страшными лапищами. Следующее мгновение я помню плохо, от страха и боли всё расплывалось перед глазами. Я отчётливо помню лишь пронзительные крики мамы и Бетани.
Потом я отомстила за жизнь брата.
Но этого мало. Карвера уже не вернуть.
По моей щеке покатилась горячая слеза.
- Да, у мамы был сын. Карвер. Он потрясающий, очень сильный и добрый, а ещё самый лучший брат на всём белом свете.
Похоже, дядя понял к чему я клоню, потому что он отодвинул от себя тарелку и кружку, сосредоточив своё внимание на мне.
- Его убил огр, когда мы бежали из Лотеринга.
- А-ээ... - тупо протянул Гамлен, - Я не знал...
- Это неважно. Иди, успокой маму.
Бетани сидела на нижней ступеньке, закрыв лицо руками.
Я понимаю, насколько ей сейчас тягостно. Ведь чувствую, наверное, тоже самое. Как бы мы постоянно не соперничали друг с другом, как бы он не пытался нас постоянно подколоть, он был нашим любимым братом... Он каждый день обнимал меня и целовал, ему без разницы, как я выгляжу и во что я одета, он тысячу раз видел меня в нижнем белье и никогда не изменял. Мой любимый братишка... Никогда бы не подумала, что мне будет так тебя не хватать...
Но как бы не страдали мы с Бет, маме сейчас тяжелее. И мы должны продолжать жить ради неё. Мы должны прожить этот чёртов год в Киркволле, мы должны отработать этот чёртов долг контрабандистам. Мы обязаны.
А дальше уже, будет дальше. Судьба всё расставит по своим местам, и я уверена, мы займём достойное место.
Я опустилась рядом с сестрой на холодный камень.
- Мне плохо без него, - голос Бетани был таким... потерянным...
Она не плакала, нет. Бет всегда была очень сильной девочкой. Но посмотрев в её глаза, потерявшие надежду на нормальную жизнь, я почувствовала, что сама вот вот расплачусь.
Приобняв её за плечи, я судорожно произнесла, - Я знаю, Бетани. Я знаю.
В трущобах Нижнего Города, ужасно неуютно, холодно и тягостно. Нас обдувал беспощадный ветер поздней осени.
Завтра будет утро. И что оно нам принесет? Новые страдания и ожидания? Мы радовались каждому утру, каждому прожитому дню, там в Лотеринге. Мы никогда не задумывались о будущем, не жалели о прошлом. Мы жили настоящим. Мы были счастливы.
А что теперь? Мы сбежали от прошлого, в неизвестное будущее. И мы будто бы постарели на сорок лет.
Всё то, хорошее, осталось в Лотеринге. Которого больше нет. Хорошего больше нет.
Прижав Бетани к себе поближе, я поцеловала её в лоб. От неё исходило приятное тепло. А её волосы пахли вишневым пирогом, который нам когда-то готовила мама. И мы, трое неугомонных детишек, сломя голову неслись, есть его с чаем.
- А помнишь, как он называл нас сестрёнками? - тихо спросила Бетани. Её вопрос унёс ветер.
- Никто не говорил это с такой нежностью и любовью, как Карвер.
- Наш милый братишка... - боль в голосе Бет угнетала меня ещё больше, - Почему он...
- Карвер пожертвовал своей жизнью, что бы спасти наши... - сказала я и осеклась.
Это неважно. Это не вернёт нам брата.
- Ты права.
Бетани положила мою голову себе на колени и заправила мне прядь рыжих волос за ухо. Она всегда раньше так делала, когда я приходила жаловаться ей. Её прикосновения всегда заставляли меня почувствовать себя счастливой, любимой и нужной.
И вот сейчас, я поняла, что она рядом со мной. Вот, она, такая тёплая, гладит меня по волосам. И мне хочется, да мне хочется, верить, что будет ещё что то хорошее.
Ведь... Не может же всегда всё быть плохо.
- Знаешь... Нам сейчас нельзя впадать в депрессию, - начала Бет.
- Да. И как бы нам не было тяжело с этим смириться, Карвера уже не вернуть, - с болью в сердце, продолжила я.
- Мы должны жить дальше.
Я поднялась с колен Бетани крепко обняла её за шею и заплакала, прижавшись к её плечу.
Она прижалась ко мне и продолжила гладить меня по волосам.
Я всегда была слабее её, меня проще сломать. И если бы не она, то как бы я сейчас.
- Как хорошо, что у меня есть ты...
- Я люблю тебя, сестрёнка...
- И я тебя, Бетани.
Я лениво ковыряла курицу вилкой. Бетани, незаметно для мамы, скармливала свою Волкодаву.
Внезапно тишину нарушил хриплый голос Гамлена.
- Лиандра...
- Я не хочу с тобой разговаривать, Гамлен.
Дядя фыркнул, хотя это больше было похоже на хрюканье большого дикого кабана. Он мне омерзителен.
- Подумаешь. Я просто хотел кое-что прояснить. У тебя ведь, кажется, был ещё сын?
Неожиданно.
Ох, если бы только Гамлен знал, что он сейчас натворил. Ведь это удар в спину, для нас всех. От удивления и страха, я уронила вилку и посмотрела на сестру. Её глаза сейчас были похожи на большие-большие озёра. Казалось, будто в них тонет мир вокруг. Но я знала, что она не будет плакать. Она просто молча провожала взглядом, убегающую рыдать в припадках, маму.
- А что я такого сказал?, - обгладывая косточку, проворчал дядя.
Бет обречённо покачала головой, поднялась и направилась к двери. Бесшумно закрыв её за собой, она скрылась в ночи трущоб Нижнего Города. "Да, сестрёнка, я знаю о чём ты думаешь".
От одного взгляда на эту свинью, Гамлена, сопящего носом и преспокойно попивающего из маминой кружки, во мне вспыхнула ярость. Я вскочила из-за стола, так что стул отлетел от меня на два метра.
- Да ты хоть знаешь, что ты сейчас натворил!
Дядя удивлённо посмотрел на меня.
- Дай-ка угадаю... Это как-то связано с тем, что я спросил Лиандру о сыне?
- Да. - я продолжала прожигать его взглядом.
Поняв, что его этим не проберешь, я сдалась.
В соседней комнате закричала мама. Я слышала, как она билась в истерике, рыдала, рвала на себе волосы и проклинала всех на свете. Интересно, куда ушла Бетани?
Всё это, оживило в моей памяти, тот день, когда мы бежали из Лотеринга, когда мы встретили Авелин, согласились на предложение таинственной ведьмы... И когда... Умер наш брат.
Воспоминания вонзались в меня со страшной болью.
Всё в огне, позади нас горы трупов порождений тьмы, позади нас наша родина, наш дом. А перед нами огромное, страшное существо, капающее на нас слюнями. Огр. Он зарычал на нас и бросился к маме. Карвер забегал глазами и недолго думая, кинулся к чудовищу, вонзив клинок ему в ногу. Огр зарычал и схватил Карвера своими страшными лапищами. Следующее мгновение я помню плохо, от страха и боли всё расплывалось перед глазами. Я отчётливо помню лишь пронзительные крики мамы и Бетани.
Потом я отомстила за жизнь брата.
Но этого мало. Карвера уже не вернуть.
По моей щеке покатилась горячая слеза.
- Да, у мамы был сын. Карвер. Он потрясающий, очень сильный и добрый, а ещё самый лучший брат на всём белом свете.
Похоже, дядя понял к чему я клоню, потому что он отодвинул от себя тарелку и кружку, сосредоточив своё внимание на мне.
- Его убил огр, когда мы бежали из Лотеринга.
- А-ээ... - тупо протянул Гамлен, - Я не знал...
- Это неважно. Иди, успокой маму.
Бетани сидела на нижней ступеньке, закрыв лицо руками.
Я понимаю, насколько ей сейчас тягостно. Ведь чувствую, наверное, тоже самое. Как бы мы постоянно не соперничали друг с другом, как бы он не пытался нас постоянно подколоть, он был нашим любимым братом... Он каждый день обнимал меня и целовал, ему без разницы, как я выгляжу и во что я одета, он тысячу раз видел меня в нижнем белье и никогда не изменял. Мой любимый братишка... Никогда бы не подумала, что мне будет так тебя не хватать...
Но как бы не страдали мы с Бет, маме сейчас тяжелее. И мы должны продолжать жить ради неё. Мы должны прожить этот чёртов год в Киркволле, мы должны отработать этот чёртов долг контрабандистам. Мы обязаны.
А дальше уже, будет дальше. Судьба всё расставит по своим местам, и я уверена, мы займём достойное место.
Я опустилась рядом с сестрой на холодный камень.
- Мне плохо без него, - голос Бетани был таким... потерянным...
Она не плакала, нет. Бет всегда была очень сильной девочкой. Но посмотрев в её глаза, потерявшие надежду на нормальную жизнь, я почувствовала, что сама вот вот расплачусь.
Приобняв её за плечи, я судорожно произнесла, - Я знаю, Бетани. Я знаю.
В трущобах Нижнего Города, ужасно неуютно, холодно и тягостно. Нас обдувал беспощадный ветер поздней осени.
Завтра будет утро. И что оно нам принесет? Новые страдания и ожидания? Мы радовались каждому утру, каждому прожитому дню, там в Лотеринге. Мы никогда не задумывались о будущем, не жалели о прошлом. Мы жили настоящим. Мы были счастливы.
А что теперь? Мы сбежали от прошлого, в неизвестное будущее. И мы будто бы постарели на сорок лет.
Всё то, хорошее, осталось в Лотеринге. Которого больше нет. Хорошего больше нет.
Прижав Бетани к себе поближе, я поцеловала её в лоб. От неё исходило приятное тепло. А её волосы пахли вишневым пирогом, который нам когда-то готовила мама. И мы, трое неугомонных детишек, сломя голову неслись, есть его с чаем.
- А помнишь, как он называл нас сестрёнками? - тихо спросила Бетани. Её вопрос унёс ветер.
- Никто не говорил это с такой нежностью и любовью, как Карвер.
- Наш милый братишка... - боль в голосе Бет угнетала меня ещё больше, - Почему он...
- Карвер пожертвовал своей жизнью, что бы спасти наши... - сказала я и осеклась.
Это неважно. Это не вернёт нам брата.
- Ты права.
Бетани положила мою голову себе на колени и заправила мне прядь рыжих волос за ухо. Она всегда раньше так делала, когда я приходила жаловаться ей. Её прикосновения всегда заставляли меня почувствовать себя счастливой, любимой и нужной.
И вот сейчас, я поняла, что она рядом со мной. Вот, она, такая тёплая, гладит меня по волосам. И мне хочется, да мне хочется, верить, что будет ещё что то хорошее.
Ведь... Не может же всегда всё быть плохо.
- Знаешь... Нам сейчас нельзя впадать в депрессию, - начала Бет.
- Да. И как бы нам не было тяжело с этим смириться, Карвера уже не вернуть, - с болью в сердце, продолжила я.
- Мы должны жить дальше.
Я поднялась с колен Бетани крепко обняла её за шею и заплакала, прижавшись к её плечу.
Она прижалась ко мне и продолжила гладить меня по волосам.
Я всегда была слабее её, меня проще сломать. И если бы не она, то как бы я сейчас.
- Как хорошо, что у меня есть ты...
- Я люблю тебя, сестрёнка...
- И я тебя, Бетани.